Швеция – Норвегия. Диверсанты поневоле

        Два Михалыча - Юрий (тот самый, с которым мы сидели "на нарах" в Польше) и Виктор, бывший ТАССовец, проработавший семь лет корреспондентом этого агенства в Лондоне и высланный оттуда по причинам, о которых он не распространялся даже "после литра выпитой", ранним утром сидели на еще незаправленных кроватях в гетеборгском отеле "Евростар" и, мутным взором поглядывая друг на друга, размышляли - сгонять в ресторан за "Тюборгом" или постараться погасить вчерашние излишества без применения тактических и стратегических средств.

        Извилистые дороги автоспорта завели нас в эту гостиницу для скандинавских "дальнобойщиков" по пути в Англию, куда мы направлялись за отремонтированным спортивным мотором, который надлежало забрать и доставить в Бельгию, где находилась наша спортивная машина и куда через неделю должны были съехаться остальные члены команды для переезда во Францию и участия там в очередных соревнованиях. В нашей маленькой комплексной бригаде я исполнял роль водителя и главу переговоров с Motor Sport Developments - спортивной фирмой, построившей и ремонтировавшей наш гоночный Opel, Виктор - роль переводчика, ибо разговор должен был вестись о серьезных проблемах, и моего "дворового" английского было явно мало, а Юрий - роль руководства, которую он своевременно и мудро переложил на мои плечи и катался по Европе, наслаждаясь жизнью. Паром, который должен был перевезти нас в английский Харвич, отплывал только послезавтра вечером, поэтому я первый раз за много лет испытывал радостное чувство вынужденного безделья и в отличии от остальных членов экспедиции, проведших вечер в ресторане и до глубины души потрясших официантов и администрацию редким для этих мест умением выпить два литра "Абсолюта" за полтора часа с одним салатом, а затем взять шесть пива с собой в номер и не спеша удалиться, пребывал в прекрасном расположении духа и, разглядывая карту западной Швеции, прикидывал более интересную дорогу в Осло, так как не считал возможным уплыть в Англию, не использовав имеющуюся в паспорте норвежскую транзитную визу.

        Я уже успокоился от "теплого" приема шведских таможенников, выудивших нас из “зеленого коридора” прибывших на хельсинском пароме в Стокгольм, и вежливо пригласивших заехать наш Ford Escort в чистый и светлый бокс. Там с улыбками и извинениями четверо приветливых представителей власти за пару часов вывернули вещи и машину буквально наизнанку, причем проявили завидную техническую подготовку, сняв и поставив обратно ряд узлов, агрегатов и деталей салона, а также спустив и снова накачав колеса. Нашим небритым персонам тоже было уделено достойное внимание в виде детальных исследований бумажников, карманов и даже постыдного раздевания до нижнего белья. Пройдя, таким образом, одновременно технический и медицинский осмотры, мы, наконец, получили благославление на въезд в Королевство и, на ходу поправляя трусы и галстуки, спешно рванули по широкому и ровному шоссе в сторону Гетеборга.

        Наконец, избрав самую короткую дорогу в Норвегию, отмеченную на карте слабым пунктиром, я предложил исстрадавшимся компаньонам посмотреть на загадочные фьорды и, вообще, использовать время ожидания парома для поверхностного изучении образа жизни и быта нашего северного соседа. Оба Михалыча согласились со мной без присущего им энтузизма, обычно бурно проявляемого у стойки бара, но все же умылись, оделись и угрюмо доложили о готовности. По дороге, около ресторана, они все же не выдержали и со словами - "ты пока прогревай" – стремительно кинулись внутрь...

        …Свернув с хайвея в нужном месте, мы попали на высмотренный мной “пунктир” - узкое извилистое лесное шоссе, продвигаясь по которому, судя по карте, можно было значительно раньше пересечь жирную неприступную линию, обозначавшую в атласе государственные рубежи независимых скандинавских стран. Проехав километров сорок, я дал команду заметно повеселевшим после короткой разминки в ресторане напарникам приготовить паспорта для предъявления норвежским властям, на что оба заметили, что если и здесь, в глухом лесу местные пограничники тоже примутся изучать раскраску их исподнего, они окончательно потеряют остатки веры в свободный Запад и будут вынуждены заливать свой стыд невкусной шведской водкой вплоть до момента отплытия к берегам туманного Альбиона. Однако, километровые столбы сменяли друг друга, но ни шлагбаумы, ни вышки, никакие другие атрибуты границы не привлекали нашего внимания. Более того, полностью отсутствовали какие-либо указатели, даже в Шенгенской зоне предупреждавшие путников о приближении к рубежам другого государства. Когда по моим расчетам вышло, что Швеция кончилась километров пятнадцать-двадцать назад, мы наконец выкатились из леса и увидели одиноко стоящий у обочины красивый дом. В этом архитектурном сооружении не было ничего выдающегося, но что-то заставило меня остановиться и присмотреться к строению внимательнее. По истечении некоторого времени я понял причину своего беспокойства - на коньке дома, как в былые времена всеобщей коллективизации и бригадного подряда на сельсоветах - развевался флаг. В этой приверженности заграничного населения к повсеместному использованию своих государственных символов не было ничего сверхъестесственного, если бы не одно обстоятельство – в отличие от шведского ядовито-желтого креста на голубом полотнище, которым прощально размахивали храбрые потомки викингов, драпая от русских солдат под Полтавой, нашему вниманию был предложен стяг с похожим крестом, но выполненный в более привычных российскому глазу сине-бело-красных тонах.

        - А мы уже в Норвегии…- невесело проговорил я, лихорадочно прикидывая, где мы могли проскочить мимо недремлющего пограничного ока.

        На это мое замечание Виктор Михайлович тоскливо заметил, что это обстоятельство беспокоит его с двух направлений - с незаконного пересечения государственных границ сразу двух скандинавских государств и отсутствия норвежской валюты, без которой пиво в Норвегии придется вымаливать с помощью приемов нищего на паперти Елоховской церкви... Юрий Михайлович, посетивший ресторан в гостинице с особой тщательностью, в свою очередь сказал, что, во-первых, он не знает как выглядит флаг Норвегии, но то, что флаг на доме не шведский - это точно, а во-вторых, ему глубоко плевать на изменение валюты, потому что русский человек не пропадет нигде, так как наша привычка заблаговременно запасаться продуктами и товарами, будь то картошка на зиму или шампанское на Новый год неподвластна никакому капиталистическому изобилию. После этого, он торжественно достал из клеенчатой сумки, лежавшей на заднем сиденьи, две банки пива и протянул одну Виктору.

        Поездив по Европе, я конечно уже не удивлялся отсутствию границ в нашем понимании этого явления - с километровыми очередями, хмурыми пограничниками, Джульбарсами и автоматчиками на последнем рубеже. Но, это было в Шенгене, куда ни Швеция, ни Норвегия в это время еще не входили, и где даже между Бельгией и Люксембургом, которые, вообще, объеденены Бенилюксом, все же существовали какие-то иммитационно-потешные пограничные сооружения в виде проходных, вывесок и объявлений о приближении к другому государству и, наконец, на мой взгляд, мы и в Стокгольм приплыли не из Урюпинска, а из столицы дружественной Финляндии, что не помешало подвергнуть нас унизительным таможенным экзекуциям. Поразмыслив таким образом, мы развернулись и поехали искать желанный столб, указатель или хоть что-нибудь врытое в землю или прибитое к дереву, что давало бы нам основания считать, что мы прибыли в Норвегию не как отъявленные диверсанты - по-пластунски через нейтральную полосу, а вполне легально. Наши поиски привели нас только к селению, у жителей которого мы узнали, что благополучно вернулись в… Швецию. На наши вопросы, относительно паспортного контроля и досмотра багажа аборигены только пожимали плечами, а заслышав слово “Норвегия”, единообразно указывали руками в сторону, откуда мы только что вернулись. И тут Виктор Михайлович задал неожиданный, но очень конкретный и емкий вопрос - а где можно обменять шведские кроны на норвежские? "А зачем?" - удивились плотно обступившие нас граждане, - "на шведские в Норвегии тоже все можно купить". "Так что ж мы стоим?" - завопили оба Михалыча и кинулись к машине. И мы полетели по шоссе к норвежским фьордам и, расположенному где-то неподалеку городу Берген…