Отпуск за чужой счет
(продолжение)

        Воскресенье Карелин полностью провел в изучении тематики семинара, собственного доклада на английском языке, с которым ему предстояло выступать перед «коллегами» из восемнадцати европейских стран и ответами на возможные вопросы. Материалы, пространно изложенные явно крупным специалистом в своей области сначала напоминали ему по доступности, написанную на идише тору, но уже после третьего прочтения с многократными обращениями к справочнику Карелин начал встречать в тексте знакомые слова, а к вечеру, по завершении знакомства с шестой бутылкой пива, ему стало казаться, что он всю сознательную жизнь провел в пяти метрах от мартена. В десять вечера он заказал в номер плотный ужин, затем принял душ, с удовольствием залез в белоснежную, хрустящую постель и, включив телевизор, в течение часа смотрел канал «EuroSport».
        Проснувшись в семь утра, Карелин умылся, тщательно побрился, надел белую рубашку, строгий галстук и неброский, но добротно сшитый серый костюм. Заказав на восемь такси, он спустился в кафе, позавтракал яичницей с беконом, чашкой кофе и булкой с напоминающим пластилин повидлом, пробежал глазами бестолковую местную газетенку и через тридцать минут уже входил в холл конференц-зала, арендованного организаторами для проведения своего «металлического» форума. Проходя регистрацию у белокурой немки с неприятными, мужскими чертами лица, Карелин заметил в разложенных на ее столе списках фамилию Маркони, против которой стояли разные закорючки, свидетельствовавшие, что итальянец уже прибыл на семинар и находился где-то поблизости. Получив на руки полкило разной мукулатуры по тематике сборища, Карелин прошел в зал, расположился в последнем ряду и, открыв наугад выбранный буклет, изобразил из себя человека, которого читаемые материалы интересуют больше завещания скоропостижно скончавшейся тещи, оставившей в наследство миллион долларов. Изредка кидая молниеносные взгляды в сторону быстро заполняющейся аудитории, Карелин, наконец, увидел и своего «пациента». Это был невысокий, симпатичный, хорошо сложенный брюнет, выглядевший несколько моложе своих сорока двух лет. Маркони вошел в зал быстрой походкой, окинул его рассеянным взором и расположился где-то в средних рядах. Ровно в девять часов, следуя закоренелому немецкому педантизму, на сцене появились организаторы семинара и после краткого представления участников и объявлений об организации занятий начались доклады участников.
        Карелин, краем уха прислушиваясь к монотонным бормотаниям с трибуны о малопонятных ему проблемах, время от времени внимательно поглядывал на итальянца. Судя по тому, как тот постоянно наклонялся вперед и что-то записывал, было очевидно, что размышления и убеждения докладчиков представляют для него определенный интерес. Доклады прерывались короткими десятиминутными перерывами для перекуров, и только в два часа был объявлен часовой ланч. Виктор спустился в столовую, где питание было организовано по принципу «шведского стола», взял себе прозрачны жидкий бульон в миниатюрной чашке, картофель «фри» с куском мяса, стакан сметаны и кофе. Расположившись по закостенелой привычке в углу зала, он выудил взглядом Маркони и, понаблюдав за его неловкими движениями по выуживанию салата «оливье» из большого блюда, принялся за еду.
        В половине шестого занятия благополучно закончились. Карелин, так и не пообщавшись за целый день ни с кем, покинул семинар и отправился в гостиницу. После ужина, он включил телевизор, сел в кресло и, уставившись взором в холодную светло-серую стену, задумался…
        Во вторник, после утренней части семинара Карло Маркони собрал свои бумаги в кожаный портфель и отправился обедать. Настроение у Карло было немного нервозным - после ланча в плане стоял его доклад, к которому он, просиживая дома у компьютера все свободное время, готовился в течение последнего месяца. Как всякий уважающий себя западный специалист, Маркони относился к работе с высшей степенью добросовестности и считал, что его тридцатиминутное сообщение является чуть ли не апофеозом семинара и сопоставимо по важности и сенсационности с сообщением о начале третьей мировой войны. Поэтому он слегка нервничал и постоянно перебирал в уме основные положения и выводы доклада, плохо замечая все, что происходило вокруг. Автоматически наливая из автомата капуччино, Карло усиленно размышлял над центральным постулатом выступления, который казался ему несколько легковесным и недостаточно убедительным. Находясь в мыслях далеко от действительности, он, держа чашку с горячим пенистым кофе перед собой, резко повернулся и совершенно неожиданно буквально врезался в человека в сером костюме, стоящим за ним в очереди. Капуччино выплеснулся из чашки, обдав костюм «очередника» от лацканов до нижней пуговицы. Карло страшно смутился и, лопоча «сорри, сорри», достал из кармана платок и попытался привести одежду коллеги в надлежащий вид, но высокий, с чуть заметной сединой в волосах и глубокими, карими глазами человек широко улыбнулся, отстранил руку Маркони и на очень чистом английском произнес:

- Не беспокойтесь! Я, похоже, слишком поторопился. Все в порядке! - с этими словами он снял пиджак, но увидев, что и белая рубашка тоже попала под воздействие своеобразного итальянского напитка, улыбнулся еще раз и добавил: - Придется съездить в гостиницу, переодеться…

- О! Это далеко? - воскликнул Маркони.

- Десять минут на такси, - человек повернулся и направился к выходу.

- Не надо такси! - догнал его Карло, все еще держащий в руке пустую чашку. - Я выступаю после ланча и не могу отвезти Вас, но возьмите мою машину! Серый Фольксваген Гольф, - Маркони протянул незнакомцу ключи от взятого в рент автомобиля.

- Благодарю, - после секундного раздумья произнес человек, взял ключи и, достав из кармана визитную карточку, протянул ее Карло, - Я успею до начала второй части - надо же послушать Ваш доклад! - И он снова улыбнулся.

- Я предупрежу ведущего, что Вы можете задержаться и объясню причину, мистер… - Карло взглянул на «визитку» и с трудом произнес трудную славянскую фамилию, -э-э… Захарчук!

- Спасибо! Буду очень признателен!

        «Ну, что ж, синьор Маркони, свой первый неосторожный шаг ты сделал…» - подумал Карелин, выруливая со стоянки. Остановившись на «красный» у первого светофора, он вытащил из «бардачка» дермантиновую папку, но кроме документов на машину, выданных прокатной фирмой «Hertz», ничего интересного в ней не было. Пошарив рукой под сиденьем и проверив солнцезащитные козырьки, Виктор включил передачу и поехал к гостинице.
        На семинар он опоздал лишь на пять минут и вошел в аудиторию в тот самый момент, когда Карло поднимался на трибуну. Ответив кивком на дружелюбное приглашение ведущего, и ободряюще махнув рукой с ключами от машины Маркони, он прошел к своему месту на «камчатке» и приготовился к внимательному прослушиванию доклада итальянца.
        Карло начал свое сообщение несколько дрожащим голосом, но постепенно освоился. Было очевидно, что он в совершенстве владеет проблемой. Виктор открыл тетрадь и принялся выборочно помечать некоторые моменты выступления, которые не казались ему полностью туманными и непонятными. Доклад Маркони длился тридцать пять минут, после чего ему задали три-четыре вопроса и отпустили под аплодисменты на место. Сияющий Карло спустился с трибуны и, найдя в зале Карелина, улыбнулся ему и показал рукой, что по окончании занятий они должны встретиться. Виктор жестом ответил, что понял и углубился в чтение своих записок. Как только было объявлено об окончании сегодняшней части семинара, итальянец сорвался со своего места и буквально взбежал на верх аудитории к собирающему бумаги Карелину.

- Карло Маркони, - протянул он руку, - мы даже не успели познакомиться!

- Виктор Захарчук, - ответил на рукопожатие Карелин и протянул ключи от машины. - Вы меня очень выручили, спасибо!

- О! Что Вы! Я очень извиняюсь! Задумался над этим чертовым докладом!

- Он того стоил, - похвалил Виктор итальянца, отмечая для себя его приличный английский, что само по себе являлось редкостью для европейских южан.

- Правда? - с нескрываемой гордостью воскликнул Карло, - Или вы мне льстите?

- Нет, действительно очень интересно. Пожалуй, первое серьезное выступление на семинаре. Ну, еще вчерашний доклад этого японца о новых технологиях… А так, скучновато…

- Да, он мне тоже понравился. Содержательно… А Вы из России?

- Да, из Москвы.

- А я из Милана. После начала демократических реформ Вас начали выпускать из страны?!

- Неправда, - улыбнулся Виктор. - На подобные мероприятия мы ездили и раньше. Перестройка просто открыла кордон большему количеству населения.

- А с Вами все равно ездит человек из Кей-Джи-Би? - без тени иронии произнес Карло.

- Непременно! - расхохотался Виктор. - Карло, почему Вы так беззаветно верите своей пропаганде? Да, запугали вас русским коммунизмом! Ладно, мне пора в гостиницу - хочу есть, а то остался без ланча…

- Я Вас отвезу! - Карло вскинул руку, - и если позволите, приглашу на ужин. Ваше голодное состояние - результат моей небрежности, так что позвольте это компенсировать!

- Не позволю. Я сам виноват в случившемся… Впрочем, поужинать с Вами будет для меня удовольствием, при условии, что он будет оплачиваться мной.

- Ни за что!

- Хорошо, пополам!

- Ну, ладно… согласен. Но бутылка “Кьянти” - за мной! - Карло начал спускаться вниз, но обернувшись добавил. - Хотя, где в этой Германии можно найти настоящее “Кьянти”?! Страна суррогатов!

        В середине ужина в ресторане отеля, где жил Карелин, когда новые друзья успели обсудить кучу всевозможных проблем, отведали итальянского вина и лозании, немного разомлевшего Карло, оставшегося разочарованным от вкуса и того, и другого, потянуло на размышления, что именно немцы доставили Италии максимальное количество исторических хлопот. Виктор слушал Маркони внимательно, не прерывая и не вставляя замечаний, хотя со своей стороны, не был согласен с идеей Карло о том, что Гитлер навязал итальянцам режим Муссолини. Наконец, когда пыл Маркони несколько угас, Карелин перевел разговор из историко-политического, в нужное ему русло.

- У Вас хороший английский! Это редкость для итальянца.

- Я заканчивал Оксфорд! - с такой гордостью произнес Карло, будто сообщил, что он летал в Космос или совершил кругосветное путешествие на соломенной “Кон-Тики”. - Но, кстати, Виктор, у Вас тоже хорошее произношение! Неужели коммунисты отправляли своих подданных учиться в Англию или США?!

- Нет, - улыбнулся Карелин. - Я учился в русском университете, а языками занимался дополнительно, окончил трехгодичные курсы при Московском институте иностранных языков. Очень хотел прочитать Селинджера и Агату Кристи в оригинале.

- Ну, и как?

- Прочитал. Только не понял, что же лучше - оригинал или перевод!

- А, говорят, что русский язык выучить очень сложно! Это правда? - Карло допил вино из фужера и грустно поглядел на пустую бутылку.

- Думаю, да. У нас слишком много идиом, очень свободное построение фраз… Вы не были в России?

- Нет, не приходилось… Хотя друзья мне рассказывали, что Ваша страна совсем не похожа на Европу и исключительно интересна.

- Пожалуй…

- И еще они говорили, что у вас просто очаровательные женщины! - Карло махнул рукой, подзывая официанта.

        «Во! Да ты ж прямо читаешь мой сценарий! Подозрительно…» - подумал Виктор.

- Что вы хотите заказать? - спросил он Маркони.

- Еще бутылку вина. У меня сегодня приятный день и хочется расслабиться несколько больше обычного. Не возражаете?

- Нисколько. Только сначала один вопрос. Вы пробовали когда-нибудь русскую водку?

- Нет. Только слышал, что это напиток лучше граппы.

- Карло! - Карелин изобразил на лице высшую степень отвращения. - Ваша граппа по-русски называется «самогон», по вкусу мало отличается от уксусной эссенции и варят ее в России в каждой третьей избе, невзирая на государственные запреты и уголовное преследование. Хотите попробовать настоящей русской «Столичной»?

- Хм… Почему нет! Только как же я поеду за рулем?

- Оставите машину здесь и возьмете такси, а завтра я пригоню ваш Гольф на семинар…

- Вы изо всех ситуаций моментально находите выходы, Виктор!

- Увы, это - историческая традиция русского народа - выбираться из сложных ситуаций…Я поднимусь в номер и вернусь, а Вы - закажите маринованных огурчиков и попросите подавать горячее. О’кей?

- Да, конечно! И еще одну бутылку “Кьянти”! - упрямо настоял на своем итальянец.

        В номере Карелин достал из чемдана бутылку водки и переложил ее в пластиковый пакет, но потом, подумав, добавил к ней еще одну. Затем, скорее на всякий случай, чем с определенной целью, он засунул в карман пиджака маленький фотоаппарат. Спустившись обратно в ресторан, Виктор подозвал официанта и изысканно спросил разрешения «угостить своего итальянского друга специально привезенной для этого случая из России настоящей русской водкой». Свою просьбу Карелин подкрепил десятью марками и моментально получил согласие. Маркони он обнаружил сидящим перед очередной раскупоренной бутылкой итальянской «бормотухи».

- А вот и я! - Карелин поставил на стол бутылку «Столичной» и сделал знак официанту, который моментально принес небольшие рюмки. - Кстати, Карло! Я не рекомендую смешивать водку с красным вином - это может вызвать нежелательные последствия.

- Ерунда! - махнул рукой Маркони. - У меня сегодня замечательный день. Я готовился к этому докладу больше месяца, и, по-моему, он прошел успешно. Так что, могу, расслабиться!

- Ну-ну… - многозначительно произнес Виктор, полностью уверенный, что те полчаса, которые Карло провел на трибуне, не стоили таких титанических подготовительных усилий и придания им столь грандиозного эпохального значения, а уж замешивать по этому поводу смертельный «красно-белый» коктейль и вовсе было крайней степенью безрассудства.. - Что ж, давайте за Ваше выступление! - Карелин наполнил рюмки.

- Чин-чин! - произнес Маркони и довольно профессионально опрокинул стопку в рот.

        Виктор с удовлетворением отметил прыть итальянца, размеренно выпил свою рюмку и принялся основательно закусывать. Карло же, едва отдышавшись от непривычной крепости напитка, тут же запил его вином. «Дело будет», - с грустью подумал Карелин, вновь наполняя рюмки.

- А теперь - за знакомство!

- За знакомство! - подтвердил Маркони и храбро проглотил вторую стопку.

        Итальянец сломался на удивление быстро и внезапно. Это произошло, когда они опустошили полторы бутылки водки, и Карелин уже подумывал, что недооценил стойкости собутыльника и размышлял о походе в номер за новой «дозой». И вдруг Маркони неожиданно, в середине разглагольствований изрядно заплетающимся языком о какой-то малопонятной Виктору проблеме сверхпроводимости, замолчал, уныло взглянул на Карелина осоловевшими и абсолютно бессмысленными глазами и рухнул со стула на пол, как мешок с телеги. «Есть!» - удовлетворенно отметил Виктор, поднимая и кое-как прилаживая к стулу итальянца и, одновременно протягивая кредитную карту официанту.

- Все в порядке! Вызовите такси. Я обо всем позабочусь!

        Официант внимательно посмотрел в практически нетронутые алкоголем глаза Карелина, перевел взгляд на бесчувственного Маркони и бросился исполнять указание. Вернувшись и вручив Виктору счет и кредитку, он помог дотащить итальянца до подоспевшего «Мерседеса» и загрузить полностью обмякшее тело на заднее сиденье, за что был тут же поощрен очередной купюрой. Карелин расположился рядом с Карло и, придерживая его одной рукой, назвал водителю адрес гостиницы, который он дипломатично выведал у итальянца во время беседы. Удивленный портье отеля, куда они прибыли спустя пятнадцать минут позволил Виктору доставить своего друга до номера.

- Идите и закажите мне такси! Я спущусь через десять минут, - властным голосом приказал Карелин служащему, после чего тот кинулся исполнять указание.

        Виктор закрыл дверь номера, снял с Карло пиджак, брюки, ботинки и, уложив его на диван в неестественной позе, дважды щелкнул фотоаппаратом. Потом он выключил верхний свет, достал из пиджака итальянца документы и быстро, но внимательно их изучил. В голове Карелина немного шумело от выпитого, поэтому он заставил себя максимально сосредоточиться. Просмотрев паспорт, водительские права и «отщелкав» основные листы, Карелин принялся за бумажник. В нем лежали кредитки, фотографии детей - мальчика и девочки, деньги, визитки, какие-то квитанции… Покончив с содержимым карманов, Карелин быстро осмотрел вещи итальянца, бегло пролистал бумаги из портфеля… Сфотографировав еще кое что, он удовлетворенно положил все на свои места, подошел к столу, открыл гостиничную папку и, найдя чистый лист бумаги и ручку, написал: «Карло! Не беспокойся, все в порядке. Я заеду за тобой в 8.00 на твоей машине. Мой телефон… Виктор». В этот момент он услышал за спиной булькающий звук, похожий на слив унитаза. Обернувшись, Карелин увидел, что Маркони склонился с дивана и откровенно блюет на ковровое покрытие. Мгновенно оценив, что он находится в тени, а итальянец в свете настольной лампы, Карелин быстро достал фотоаппарат и дважды запечатлел этот волнующий момент. Впрочем, предосторожность оказалась излишней, ибо Маркони, нагадив на пол, перевернулся на другой бок и захрапел. Проклиная в душе свою долю и пересиливая отвращение , Виктор убрал блевотину, тщательно вымыл руки и направился к двери. Взявшись за ручку, он уже хотел покинуть номер, но какая-то туманная, далекая мысль вдруг остановила его. У этой мысли не было четкой формулировки, но она свербила в голове настойчивой занозой. Карелин вернулся к дивану, на котором лежал Маркони и внимательно осмотрел итальянца - взлохмаченные волосы, мятая рубашка, руки, украшенные крупным золотым перстнем, полуспущенные трусы… «Чего-то не хватает, чтобы быть спокойным», - подумал Виктор, - «Ладно, позже разберусь». Он покинул номер и спустился вниз…

        Войдя в свою комнату, Карелин переоделся в спортивный костюм, сел на стул и, достав из чемодана очередную бутылку водки, посмотрел на часы. Они показывали половину первого ночи. Виктор секунду подумал, поднял трубку и набрал номер администратора.

- Скажите, в гостинице живет еще кто-нибудь из России?

- Минутку… Да, герр Беркутов из Новосибирска. Номер 1632.

- Спасибо, - Виктор положил трубку, взял со стола бутылку и, надев белые гостиничные шлепанцы, вышел в коридор.

        Спустившись на шестнадцатый этаж. Он нашел указанный номер и прислушался. Из-за двери раздавался звук включенного телевизора. Карелин громко постучал.

- Кто там еще! Не заперто! - раздалось из номера.

        Виктор нажал на ручку двери и вошел в комнату. За столом, заставленным пустыми пивными бутылками в майке и черных «семейных» трусах сидел мужик лет сорока пяти и чистил воблу.

- Тебе чего? - спросил он по-русски.

        Карелин молча присел на свободный стул, поставил бутылку «Столичной» на стол и протянул руку.

- Виктор!

- О! Привет, земляк! А я - Сергей! Сейчас, стаканы сполосну! - Сибиряк поднялся и скрылся в туалете. - Не спится на чужбине-то? - Крикнул он оттуда.

- Да, бессонница… - ответил Карелин и принялся дочищать воблу.