2. Начало

        После публикации исторического призыва к населению виртуального пространства об оказании посильной помощи в организации победоносного шествия российского автоспорта по французским раллийным трассам прошло дня три. За это время я получил по электронной почте несколько писем с конкретными предложениями небольших сумм, определил местом сбора средств наш гараж и предупредил Серегу и Сашку, что если кто-то будет привозить в мое отсутствие доллары, дойчмарки и даже родные деревянные, им надлежит аккуратно переписывать «ники» и почтовые адреса в тетрадку, а полученные деньги складывать в укромное место, подальше от любопытных глаз посетителей нашей авторемонтной лавки. Мои соратники по автоспорту, удивленно поинтересовались - не хочу ли я таким невиданным способом набрать необходимую гигантскую сумму, и, получив утвердительный ответ, дружно определили моим последним пристанищем тихую, отдельную палату в институте им. Сербского с видом на отделение Сбербанка.
        Тот день был особенно нудным. С трудом дождавшись момента, когда стрелки стоящих на полке часов вытянулись в строгую вертикальную линию, я покинул опостылевший кабинет, спустился в плотном потоке рвущихся на волю сослуживцев на первый этаж и, выйдя на пыльную, шумную улицу в центре Москвы, разыскал на паркинге свой видавший виды «Эскорт», выданный мне на «постоянное ношение» после трехлетних измывательств базовских водителей, превративших создание немецких автостроителей в кусок металлолома, поставленного на колеса. Получение «Форда» я затеял поздней осенью, окончательно убедившись, что мое служебное «зубило», со спидометром докрутившим на последнем издыхании третий круг требует срочного капитального ремонта, включающего замену мотора и кузова. Обойдя на базе стройные ряды ожидавших списания исковерканных, разобранных и разукомплектованных машин, я и остановил свой выбор на белом «Эскорте», выгодно отличавшимся от полностью убиенных коллег наличием стекол, фар, руля и сидений. Притащив бедолагу на веревке в гараж, я передал его с рук на руки реаниматорам, которые быстро убедились, что в предоставленном для восстановления автомобиле не хватает некоторых жизненноважных частей, включая генератор и аккумулятор, отсутствуют какие то ни было передачи в КПП, а масло в двигатель первый и последний раз заливалось на родном заводе-изготовителе по ту сторону государственной границы и использовалось в течение всего двухсотпятидесятитысчяного пробега. Не буду описывать тяготы и лишения приведения машины к нормальному бою, но когда я победоносно и самостоятельно въехал на нем в ворота родного автохозяйства «перехватить бензинчика», начальника колонны едва не хватил паралич, а слесаря ремзоны, крутившие ржавыми рожковыми ключами что-то в заднем мосту страшенного «уазика» застыли в точном соответствии с «немой сценой» гоголевского «Ревизора». Справедливости ради, надо сказать, что несмотря на героические усилия механиков, перетряхнувших в машине практически все узлы и агрегаты, «Форд» так и не смог обрести первозданной свежести, постукивал убитыми гидрокомпенсаторами и плохо держал дорогу, но шаг вперед был очевиден…
        Итак, я забрался в черное нутро «Эскорта», затонированное прежними владельцами до состояния полного невидения окружающей действительности и, совершив небольшой слалом по стоянке, выбрался на дорогу к дому. Через полчаса, въехав в расположение гаражей я припарковал машину и, войдя в бокс ощутил, что произошло нечто неординарное. Серега, всегда что-то делающий, на этот раз бессильно сидел на табуретке и смотрел отсутствующим взором на настенный календарь, а Нигай, вместо обычного вечернего пива сосредоточенно пил чай из черной французской чашки. Последнее обстоятельство смутило меня особенно сильно, и я, выдержав классическую театральную паузу, спросил:

- Случилось что-нибудь?

        Вместо ответа Фодин указал рукой на верстак, где валялась красная тетрадь, в которую я велел записывать сочувствующих граждан. Открыв ее, я понял причину стрессового состояния моих друзей - в тетради лежала изрядная стопка долларов.

- Много тут? - дрогнувшим голосом спросил я.

- Больше штуки… - уныло произнес Сашка и поставил чашку.

- Ну, так радоваться надо.

- Мы и радуемся, - произнес Серега и встал с табуретки. - «Опель» - хлам, технички нет, прицепа нет, колес тоже, в КПП только пять ступенек работают…

- Так. Сначала вы день и ночь пищите, что у вас «тоскуют руки по штурвалу» и просите что-нибудь придумать, чтобы съездить хотя бы на первенство 8-й водокачки, а когда выход находится - начинается нытье по поводу... Ваше дело - выполнять указания, остальное за мной, - как можно увереннее произнес я. - Продолжайте сбор средств и ни о чем не думайте.

        На самом деле я, конечно, лукавил и напускал на себя героический вид. Через некоторое время, когда сумма сборов превысила пять тысяч, и мы пришли к историческому положению «Отступать некуда, позади Москва!», мне стало откровенно страшно. Все происходящее начало настолько напоминать откровенную авантюру, что каждое утро меня охватывало одно-единственное желание - запустить в Интернет объявление о возврате средств «вкладчикам» и продолжать спокойную, размеренную жизнь,. но какое-то внутреннее упрямство, граничащее с раздвоению личности мешало сделать сей роковой шаг. Когда же пришла пора потратить первый рубль, о повороте назад и вовсе перестала идти речь…
        Между тем деньги продолжали идти потоком. Интересно, что все без исключения старались сохранить в этом вопросе инкогнито относительно оказываемой нам помощи и ее размеров. Обычно в гараж скромно, бочком протискиваясь между стеной и раскоряченной ремонтируемой машиной, проникал человек и тихим голосом поинтересовавшись «кто есть ху» доставал деньги. Разрываясь на части между работой, переговорами с англичанами и французами, распределением клиентов на ремонт, я зачастую не мог уделить им столько внимания, сколько, несомненно, заслуживали эти люди и осознание этого добавляло мне плохого настроения и душевной неуравновешенности. По началу меня больше всего смущало то, что я никак не мог понять: какая сила заставляет людей знавших меня по мимолетной беседе или не знавших вовсе оказывать нам бескорыстную помощь? Людей, прибывших в гараж не из сказки об Иванушке-дурачке и все выполняющей рыбине, а прошедших пирамидные аферы Мавроди и Соловьевой, неоднократно «кинутых» собственным правительством и руководством фирм, где они работали? Людей, давно не верящих в то, что в этой стране может происходить что-то честное и бескорыстное, способно появиться и реализоваться нечто чистое, не отравленное помыслами о быстром и легком обогащении? Не десяток же рассказов на сайте о быте автогонщиков и редкие выступления в конференциях auto.ru заставили их проникнуться безоговорочным доверием к виртуальному полупризраку ’у, информации о котором у большинства было не больше, чем познаний об истоках каннибализма в северо-западной Африке?! Но постепенно, общаясь со многими из них, я понял: дело было совсем не во мне, не в экипаже и не в ралли Cote Chalonnaise. Большинство «интернетчиков», однозначно представляющих из себя людей достаточно высокого интеллектуального уровня, вдруг увидели в этой акции возможность самоутвердиться и убедиться в том, что вокруг еще не все изгажено и заплевано, а в обществе сохранились силы, способные перешагнуть через алчность и ложь и им еще по плечу создание и реализация совместных проектов и идей, которые могут дать ощущение сплоченности, уверенности в лучшее, в возможность консолидации и моральной победы над окружающей коматозной действительностью. Другими словами, люди, совместно осуществлявшие нам помощь, часто сами того не ведая и не осознавая, создали некую секту единомышленников, плюющую на прогнившие и мерзкие идеалы сложившихся в стране отношений и утверждавшую, что в обкраденной и почти уничтоженной державе сохранились нормальные человеческие отношения и понятие «народ» не умерло вместе с учебником истории за 7 класс, изданном в далеком 1973 году и не было окончательно заменено на убогий речетатив больного маразматика - «дорогие россияне». Конечно, при этом присутствовала и любовь к автоспорту, и желание, чтобы русский экипаж доказал «сытой Европе» сохранение жизнеспособности и боеготовности, и определенная доля азарта, но главной движущей силой все же было стремление к победе той желанной ауры межличностных отношений, которая была практически уничтожена за последние десять лет. Более того, даже явный авантюризм предприятия, неформальность организации, отсутствие некоего руководящего начала являлись не поводом к сомнениям, а, наоборот, катализатором действия. Большой авантюризм разрастался и давал корни маленькому личному авантюризму, опирающемуся на довольно простую логику - «пропадут мои пятьдесят (сто, двести и т.д.) долларов, ну и ладно, не такое пропадало, но как будет хорошо, если все получится?!». Помогало в принятии решения и то, что людям ничего не обещали взамен, отсутствовало чувство риска что-то потерять, представляющее из себя чаще не страх перед лишением чего-то материального, а боязнь оказаться в лапах морального унижения.
        Если бы только наши помощники предполагали, что творилось в наших умах и сердцах, могли почувствовать хоть частицу той непомерной ответственности, которая свалилась тяжелой каменюкой на наши плечи! Ведь сколько бы раз наши новые друзья не убеждали нас, что главное - само участие, а не победа в ралли, было совершенно ясно, что только «подиум» может явиться достойным завершением затеянного. Однако, автоспорт - не та игра, в которой можно делать стопроцентные ставки даже на фаворитов… Я сейчас с ужасом думаю: что мешало коробке передач сломаться не через сто километров пробега после окончания Cote Chalonnaise на ничего не значащем «Спутнике»? Что бы было, собери Нигай в кучу металлолома не сумасшедшую, выскочившую из кустов девчонку на «Пежо», а расколоти в total lost наш боевой агрегат о какой-нибудь внезапно выехавший грузовик? Где бы были застрельщики мероприятия, не отверни они на несчастной «Микре» от лобовой атаки в кювет? Таких «если бы» было достаточно, но на этот раз судьба приняла все на себя и «держала удары» до конца, милостиво разрешив нам успешно закончить начатое…
        …Между тем, все шло своим чередом. Наш «лицевой счет» все пополнялся и пополнялся. Англичане из MSD лихорадочно искали детали и в десятый раз убеждали нас, что новый шестикулачковый драйвдиск встанет в КПП, вместо трехкулачкового, как родной, тормозные колодки будут предназначены для самой жаркой погоды и наиболее интенсивных торможений, а новая Pirelli RS50 нагревается быстрее старой RS55, но при этом не «плывет». Кроме финансовой, мы получали и помощь в других формах -масло Castrol RS и SAF-X, переходники для переговорного устройства, колеса и диски для прицепа… Под натиском озверевших в своем порыве интернетчиков падали бастионы в виде DHL, Посольства Франции и бюрократии оформления дебетных карт... Дело двигалось.
        Не считая денежных проблем, являвшихся, разумеется, главными, перед нами стояли еще две задачи, не реши мы которые и вся затея канула бы в лету, так и не получив завершения. Одной из них было отсутствие тягача. За время нашего длительного и вынужденного отсутствия в автоспорте техничка «Ивеко-Дейли», перешедшая нам в далеком прошлом еще от Аркадия Кузнецова, была перегнана в Шатуру экипажем Сергея Аксакова и там благополучно «дала дуба». Отправляться на этой безнадежно искореженной и изувеченной рынде дальше МКАД было так же опасно, как пускаться на лодке с веслами, взятой на прокат на лодочной станции в путешествие через Атлантический океан. Попытки пригласить кого-то, имеющего соответствующую машину через Интернет окончились неудачей.
        Второй, куда более серьезной проблемой, было получение разрешения руководства на участие в ралли, а точнее на вывоз раллийной машины за рубеж. Тут-то я и придумал многоходовую комбинацию, решившую махом обе проблемы. Гвоздем задуманного явилось привлечение в состав предполагаемой делегации нашего старого менеджера, педантичного и немного заносчивого Владимира Тимофеевича Калашникова, ставшего к тому времени, во многом благодаря нашим былым успехам, заслуженным тренером России. По большому счету, Калашников и так, в силу своих обязанностей выполнял определенные функции по нашей подготовке, но когда я взял на себя смелость заявить, что он имеет возможность «возглавить» участие раллийной команды в Кубке Франции, Тимофеич буквально начал рыть землю. Так в нашей команде появился его друг - Николай, хороший, неунывающий и компанейский мужик, имеющий собственную дизельную «Ивеко» и любящий прокатиться на далекие зарубежные расстояния. Второй вопрос был искусно решен, путем привлечения к гонкам упомянутого экипажа Аксакова, брат которого успешно заседал в областной думе рядом с Тяжловым и имел серьезное влияние на наше руководство. Таким образом, обе проблемы оказались успешно решенными, и берег французской реки Сон приблизился к нам вплотную…
        …А люди все ехали и вносили свои кровные. Взносы были разными - от двадцати до тысячи долларов, но чувства, испытываемые нами, не поддавались арифметике и разделению на ступени. Кроме москвичей, нам помогали русские из США, Голландии, Франции, Швейцарии, Израиля… Кто-то собирался вскладчину, кто-то действовал в индивидуальном порядке. Особенно запомнилось несколько эпизодов…
        …У меня, вообще-то, скверный характер. Нет, я не умею врать и предавать, бить ногами слабого и радоваться чужому горю… Моя беда состоит в изменчивости настроения от плохого к очень плохому, и в крайних стадиях последнего я часто теряю способность к дипломатии и спокойной оценке ситуации. Бывает это не часто, но приносит мне впоследствии довольно много неприятных минут и душевных переживаний. В Интеренете такое происходит намного чаще, чем в обычной жизни, так как быстрая реакция на мои действия со стороны «униженных и оскорбленных» не позволяет обычно вовремя сориентироваться и пересмотреть свое отношение к той или иной ситуации. Понимаю, что это ни в коей мере не является оправданием моих обидных «наездов» на молодых, излишне самоуверенных посетителей «авторушных» конференций, еще неспособных в силу недостатка жизненного и водительского опыта обуздать свои не подкрепленные знаниями и умениями амбиции и адекватно оценивать уровень и возможности собеседника. Согласен, что порой, я, не в силах смириться с тем, что кто-то не разделяет мои, явно устаревшие в современном мире, жизненные принципы, устраиваю длинные, многословные флеймы, не приносящие мне ничего, кроме определенной потери авторитета. Потом, я кляну себя за то, что напустился с претензиями на целую конференцию из-за вполне законных, хотя и не «мужских» претензий начинающего клиента автосервиса или поддался влиянию десятка крикливых, самовлюбленных пацанов и оставил другую конференцию без нужной многим информации. Сожалею, но повторяю и повторяю, даже несмотря на то, что через день или через час, мой пессимизм и паршивое настроение претерпят изменения, и я, спокойно оценив обстановку, признаюсь сам себе, что все произошедшее, на самом деле, не стоит выеденного яйца, и что окружают меня в основном нормальные люди, которые от моих выходок не испытывают ничего, кроме удивления и огорчения…
        …С одним из посетителей конференции «Американские автомобили», проживающим в США, я как-то затеял серьезный разговор по достаточно пустяковому вопросу. Спор, как водится, трансформировался в существенные разногласия и обиды. Каково же было мое удивление, когда я получил от него теплое письмо и через некоторое время его родственник передал нам в Москве «материальную помощь» на подготовку к ралли. Откровенно, мне стало стыдно. Не за то, что я был не прав в споре, переросшем в упреки и почти перешедшем на личности, а за то, что я не сумел разглядеть в оппоненте нормальное человеческое начало. И дело было вовсе не в деньгах, а в том, что он, в отличие от меня сумел перешагнуть через свое самолюбие и не счел для себя зазорным вернуться к нормальному общению…
        ...В полдвенадцатого ночи в квартиру позвонили. Так как я никого уже не ждал, то подумал, что пришел сосед с шестого этажа, Серега, окончательно спившийся компьютерщик, время от времени посещавший меня в поисках ста граммов для приведения в относительный порядок остатка мозгов и внутренних органов. Но ошибся. За решеткой, отгораживающей две квартиры от лестничной площадки стоял невысокого роста человек и смотрел сквозь прутья каким-то устало-угрюмым взглядом.

- Привет! - сказал он. - Я к тебе... Пообщаться.

- Привет, ты уверен, что ко мне?

- Уверен. Адрес механики дали.

- Они еще работают?!

- Да, ковыряются...

- Ну, проходи, - сказал я. - Пропуская гостя в квартиру.

        Мы просидели на кухне до пяти утра, выпив по пятнадцать чашек кофе и обсудив, пожалуй, все проблемы, связанные с автомобилями, ремонтом и гонками... Оказалось, что мы давно общаемся в Интернете, а вот увидеться довелось впервые. В половине шестого, поняв, что мне «пора вставать» и что на работе я сегодня буду умирать медленной смертью, я решительно прервал дискуссию.

- Подвезешь до гаража? Все равно мне через час уезжать...

- Конечно! - ночной гость встал и пошел к выходу, но в коридоре он вдруг остановился и, резко повернувшись, произнес. - Да, я чего приходил-то... Я ж вам денег на гонки привез!

        Он полез в карман и положил передо мной на стол десять стодолларовых купюр.

- Возьми себя в руки... - сказал я. - Ты что, внук Рокфеллера?

- Это в моем положении уже ничего не решает... - задумчиво и грустно произнес гость. - А затея мне ваша сильно по душе - надо, чтобы она состоялась!

        ...Первыми, кто откликнулся на нашу просьбу были, конечно, «друзья по жизни», но не те, кого я знал «многая лета», а те, кто не ограничился виртуальным общением, а решил однажды познакомиться лично и, сделав это, стал приезжать все чаще и чаще - в гараж, домой и даже в «мою деревеньку». С ними мне было даже сложнее, ибо в отличие от людей, посещавших нас впервые, я был в курсе их финансового положения, явно не отличавшегося способностью погасить долги по зарплате шахтерам и бюджетникам, но на мои попытки как-то ограничить размеры их помощи, они или отшучивались, или мягко посылали меня в различные направления, стилизованные устным народным творчеством. А вот наши старые знакомые и друзья в чем-то разочаровали... Будучи в курсе происходящего и глядя со стороны на наши потуги со сбором средств, они ограничились либо обещаниями, либо довольно плоскими шутками и немного пренебрежительными сомнениями в реальности задуманного. А ведь мы помогали им неоднократно и безвозмездно. Я ставил себя на их место и отчетливо понимал, что сам обязательно помог бы им реализовать подобную идею, если для этого даже пришлось бы ночами напролет ставить и снимать моторы с «зубил» или сутками «бомбить» по Москве. Понимаю, что я не вправе предъявлять какие то ни было претензии, но осадок, оставшийся у меня в душе вряд ли быстро осядет на дно памяти...
        В своих «хрониках» я не могу перечислить всех, кто сделал нашу авантюру состоявшейся. В этом случае рассказ займет все оставшиеся мегабайты пространства сайта... Я не рассказал о «соратниках с Юга Москвы», организовавших в своем гараже среди клиентов филиал нашей «инвесторской компании», о людях, оплативших за нас часть расходов из Франции и Голландии, о коммерсанте, сразу создавшем для нас определенную «базу», которая во многом позволила оптимистично смотреть в будущее, о тех, кто отрывал свои кровные от далеко не гигантских семейных бюджетов... Может быть это удастся сделать по мере повествования...
        ...К последней декаде июня основные вопросы были решены. «Опель» пестрел множеством наклеек с «никами», уже мог самостоятельно передвигаться и ждал только запчастей с туманного Альбиона, посланных непосредственно поближе к «полю боя» в Шалон-сюр-Сон. После титанической борьбы с потрясающей бюрократией и издевательствами, царящими в Посольстве Франции нам все же выдали паспорта с долгожданными шенгенскими визами. Осталось - сесть и поехать. Перед отъездом мы решили собрать всех вместе. Это диковинное мероприятие было проведено на стоянке около бокса, где столом служил прицеп для боевой машины. Пообщавшись некоторое время с личным составом проекта « & Сompany Avantura Inc.» я понял, что больше не могу смотреть на буквально истекавшие слюнями лица людей, исследовавших раллийный автомобиль. Отозвав в сторону Нигая, я тихо сказал ему:

- Придется покататься...

- Я уже пивка хватанул... - признался Сашка.

- Ну, не будем же сиденье сейчас переставлять.

- Ладно, прокатим.

        ...Катание народа на раллийной машине закончилось только тогда, когда жители окрестных домов, ошалевшие от рева на улице и удивленно глядевшие из окон на очередь из желающих почувствовать себя гонщиком, пригрозили вызвать милицию.
        Мы покидали гараж последними. Дневная июньская жара уступила место ночной прохладе. Под включенными фонарями мельтешили бабочки. Сторож радостно сгребал в охапку и тащил к себе в подсобку пустые пивные бутылки.

- Неужели все кончилось? - вздохнул Фодин и уселся на крыло прицепа.

- Ошибаешься, - проговорил я. - Все только начинается... Хотя и осталось не так много - всего на всего выиграть Кубок Франции...